Мир

- Как бы это не было печально, они все больше не живут в полном смысле этого слова ,- сказал он, выдыхая синий дым из его легких.

В комнате с выключенным светом сидели 2 человека, ни лиц, да уж чего говорить, даже их силуэтов было не различить в этой кромешной тьме. Хотя если бы над потолком горела единственная лампочка мы бы увидели, что в комнате стоит расправленный диван с неубранным постельным бельем и пыльные полки с книгами от детских сказок до разных серьезных талмудов, таких как сборник работ Ленина или толкование снов Фрейда.

- Дедушка мой, который по маминой линии, давно уже морально умер, наверное где-то в момент смерти моей бабушки - его жены. Вот так обрывается спокойная жизнь. Буквально одна неделя и все, казалось бы, мир рухнул, больше незачем жить. И верно: какая жизнь после потери любимого человека, с которым прожил так много лет, - продолжал рассказчик, мерно затягиваясь еще одной порцией дыма, разрушающего постепенно все тело, но не дающий окончательно умереть.

- Разве его можно за это осуждать? - спросила слушательница его монолога.
-Как за такое осудишь. Ведь никто не знает что случится с тобой, переживи ты такое. Вот так и началось его простое и безбедное существование: пенсия, собственный домик, внуки и любящие дети. Только нет в его глазах жизни. Ни стремлений. Человек, ощутивший жизнь с самого низа, добившийся многого, однако, что ему это дало? Да ничего. Осталось прожить остаток , предназначенный ему на этой земле, неизвестно для чего продлевая её таблеками и врачами. Я бы на его месте спокойно закончил свой путь.
- Сам же сказал, что не знаешь что случилось бы с тобой, будь ты на его месте, - с иронией ответила она, поудобнее усевшись на ковре, рисунок которого не разобрать и при включенном свете.
- Воистину. Хотя...я вот тоже перестал жить, наверное.
- Почему же?
- Все живут для чего-то. Все во что-то верят. А во что верить мне, если меня предали родители, да и вообще неизвестно, желанный я ребенок или так, ошибка молодости. Во что верить человеку в пять лет твердо осознавшему, что и он тоже умрет? И что гораздо раньше, скорее всего, умрут все , кто его воспитывал, если он сам не загонит себя в гроб своими привычками?  Только в случай верить, в подлый случай, который может отобрать у тебя жизнь на оживленном перекрестке, в вагоне метро или просто на улице. Хотя так же просто может спасти тебя от неизбежного.
- И это вера.
- Конечно, вера-то вера, но представляешь ли ты как с этим жить? Как сложно бывает начинать заново каждый день, повторяя одно и то же. Пусть и каждый переход на красный свет с закрытыми глазами и улыбкой обреченности это нечто всегда волнующие, но все равно надоедающие и проходящее.
- Живи. Живи и так. Только живи, - встав с пола сказала она, укутавшись одеялом, и выкинув тлеющую сигарету в открытое окно. - Постарайся жить.

Так, поцеловав его в щеку, она вышла из его небольшой комнаты и закрыла за собой дверь.