181

С автобусной остановки отлично просматривался перекресток: редко проезжающие автомобили, еще бы им часто ездить, в такой то поздний час, капли дождя, падающие на асфальт, еще более редкие прохожие с наверняка мокрыми ногами. В воздухе витал аромат ванили от дыма сигареты.
Он сидел под козырьком остановки так, чтобы капли падали лишь на его ноги, которые были вытянуты на всю длину вперед. Около него клубился дым. Ветер был особенно ленив этой ночью. Как, впрочем, и луна, которая совсем не спешила выглядывать из-за огромного облака, светя тусклым пятном на небосводе.

Шел всего третий час, как она спала. Всего сто восемьдесят минут стали вновь возвращать его мысли ко всему тому, от чего он отказался последние дни. Мысли обволакивали, словно кусочек мяса, кинутый в чашечку с каким нибудь вкусным соусом и потом подцепленный вилкой. С каждой минутой мыслей становилось все больше. Какие-то ассоциации, старые воспоминания и осознание того, что он невольно возвращается к истокам.

На большой скорости пролетела машина, хорошенько проехавшись по огромной луже, и обдала его миллиардами капелек воды так, что его джинсы стали на полтона темнее, что было совсем не заметно при скудном освещении, а ноги окончательно промокли и даже согрелись от того, что вода стала тепло не забирать, а хранить.
Только у него так не получалось. Невозможно хранить то тепло, которое дают тебе люди. Оно очень быстро холодеет. Как можно быстрее надо передать его, сделать счастливей. Ох, как недавно он хвастался тем, что жизнь началась.

На сто восемьдесят первой минуте его уверенности в этом поубавилось. Мы в силах приложить усилия, чтобы измениться, но сделать это в одиночку - не под силу никому. А она с каждым мигом все крепче и крепче засыпает за много километров от него. В комнате с распахнутыми окнами и запахом увядающих роз, которые вот уже неделю стояли в вазе на подоконнике.

Но самый темный час перед рассветом, когда уголек начал жечь руки, остатки сигареты отправились в урну, что стояла в паре метров от нее. Он даже немного удивился, что впервые за несколько месяцев попал хоть во что-нибудь. Надо пережить минуту сомнений. Пусть эта минута затянется на долгие часы, дни и недели. Даже месяцы сомнений теперь не поколебят его веры.
Потому что себя убедить аргументами. Надо сначала поверить в себя и в другого. В последнюю секунду сто восемьдесят первой минуты. Он улыбнулся и встал с остановки.