Вчера

- Вчера. Вся моя жизнь в сплошном вчера. Сегодняшний день так далеко. Завтрашний просто недосягаем. А во вчера так много хорошего. Плохого. Запоминающегося. Не мечты, но сладкие грезы. Прозрачный сахар жизни. Сладкая вата мироздания. именно во вчера себя ощущаешь лучше, чем когда бы то ни было. Во вчера все ясно и понятно. Все просто и логично. Но почему же порою так тоскливо?

Молчание в ответ. Да и как может быть иначе, если все вокруг нашего героя спали беспробудным сном, словно их заставляли бодрствовать двое суток. Не далеко, впрочем, от истины. Как же все-таки длительные промежутки времени без перерывов на сон сплачивают людей. буквально в пятницу вечером, никто не знал друг друга, кроме нашего героя, который знал всех. А как иначе, если именно по его воле все тут, в одной просторной комнате: кто-то спит прямо за клавиатурой, а на работающем мониторе можно прочесть строки "сообщение отправлено", иные устроились на диване, непросто им вчетвером там поместиться, но что не делает с человеком воздержание от чего бы то ни было. Оставшиеся просто распластались на полу. Особо умные и расторопные взяли из ванны большие полотенца и подложили их под голову.

Сквозь свинцовые тучи и бреши в серых занавесках проблескивали отголоски утреннего солнца понедельника. Оно такое особенное. В это время года появляется уже после того, как начинается рабочий день. Так что если вы просыпаетесь от его лучей, этот день определенно начался с пропуска работы или учебы. Зато, такое прекрасное.

- А вот и солнышко, - посмотрев на свои голые колени, освещенные его лучами, сказал наш герой, - которое есть и в сегодня, и во вчера. Правда, его может и не быть в завтра. Так страшно идти вперед. Чем дальше ты идешь, тем меньше шансов возвратиться в прекрасное вчера. Его краски меркнут, лица в грезах сереют, словно старая фотография, с которой годами не смахивают пыль. Не хочу, чтобы мое вчера стало таким. Но что не так? Почему же все совсем не так как хотелось бы там?
- Может, потому что это не Сегодня? - нарушила молчание Катя, подняв голову с его черной кофты, сложенной в комочек на краешке ковра.